Как только Франсис вошел в номер, он сразу позвонил своему соотечественнику Жерару Тайе, представителю СВИК на месте и одновременно служащему промышленной бельгийско-японской компании. Жерар Тайе должен был заехать за Копланом около девяти часов вечера.

Франсис воспользовался несколькими свободными часами, чтобы окунуться в атмосферу Гинзы, смешаться с неповторимой толпой, которую не увидишь нигде в другом месте.

Токио принято называть муравейником. Лучшего сравнения не найти для города, особенно в часы пик, когда тысячи людей заканчивают свой рабочий день и разъезжаются по крупным магистралям города, в котором очень мало места для миллионов его жителей. При этом никогда нет толчеи и давки, так как японцы очень вежливы и дисциплинированны. Коплан решил разведать окрестности экспортного бюро Хайнца Хальшмида, бывшего несколько месяцев назад корреспондентом Гельмута Баутена.

Увы! Чтобы найти в Токио человека, недостаточно знать имя и адрес. Можно часами кружить по городу, как по лабиринту, так и не находя нужного. Первая попытка Коплана не удалась, и, вернувшись в отель, он обратился за помощью к служащей. Вежливо выслушав просьбу Франсиса, хорошенькая японка сказала:

— Я поняла, что вы ищете…

Написав несколько иероглифов на листе бумаги, она протянула его Коплану со словами:

— Покажите эту бумагу портье. Он посадит вас в такси, шофер которого знает этот квартал.

— Аригато, — поблагодарил Франсис по-японски.

Спустя двадцать минут такси остановилось перед высоким новым зданием. Коплан протянул шоферу один доллар. Шофер объяснил ему, что нужно пройти через арку, чтобы выйти к дому, который он ищет.

На шестом этаже второго здания Франсис обнаружил медную дощечку, на которой было выгравировано черными буквами: «Хайнц Хальшмид, Импорт-Экспорт».

Удостоверившись по крайней мере в существовании фирмы, Франсис с легким сердцем вернулся в отель. Он поужинал в его музыкальном ресторане «Кафе-Терраса» — чудо японского космополитизма, — итальянском ресторане с изысканной кухней, не уступающей лучшим ресторанам Рима и Милана!

В девять часов Франсис спокойно курил «Житан», устроившись в комфортабельном кресле главного холла.

Жерар Тайе появился пять минут десятого. Это был невысокий блондин в очках, с живыми и нервными жестами, с беспокойным взглядом и непримечательной внешностью.

Он сразу увидел Коплана в кресле, прошел прямо к киоску, где купил американские сигареты, задержался на секунду, чтобы взглянуть на продававшиеся там же сувениры, и не спеша вышел.

Коплан последовал за Тайе, с которым поравнялся у виадука, проходящего над улицей, ведущей к Гинзе.

Тайе прямо спросил:

— Каким попутным ветром? Старик сообщил мне о вашем предстоящем приезде, не уточняя сроков и цели.

— Я ищу человека, которого не знаю, которого никогда не видел и не знаю его адреса.

Тайе рассмеялся.

— Детские игры, — иронично сказал он. — Старик меня удивляет. В десятимиллионном городе, где улицы не имеют названий, а дома — номеров, это проще простого.

— Вы когда-нибудь слышали о некоем Гансе Бюльке, бывшем немецком секретном агенте, переместившемся в Японию после войны?

— Мой дедушка, может быть, и слышал, а я нет. Когда умер Гитлер, мне было девять лет, и я еще не служил в СВИК.

— Жаль, — вздохнул Франсис. — Этот немец переметнулся в японскую разведслужбу. Один из его агентов работал на нас, но остальные работают против нас. Я приехал сюда, чтобы обезвредить деятельность этой сети.

— Что вы собираетесь делать? С чего начнете? С помещения объявления в газете?

— У меня есть одна зацепка. Два года назад посредник Бюльке пытался завербовать одного из наших агентов в Бангкоке. Похоже, что этот Гельмут Баутен с начала года живет в Токио.

— Где?

— Не знаю…

— Я не слышал о Гельмуте Баутене.

— Когда Баутен находился в Бангкоке, он имел в Токио корреспондента Хайнца Хальшмида, занимающегося в Токио импортно-экспортными операциями.

— Вы уже виделись с ним?

— Нет, я разработал план… Не могли бы вы предоставить в мое распоряжение небольшую группу из местных людей?

— Я могу мобилизовать нескольких японских сотрудников.

— Они знают дело? Я имею в виду слежку, наблюдение, прикрытие…

— Из шести человек четверо весьма компетентны. Они не говорят по-французски, только по-английски.

— Я могу их иметь под рукой постоянно?

— Четверых да. Это люди свободной профессии.

— У них есть рация?

— В этой стране все помешаны на электронике.

— Когда вы сможете их мобилизовать?

— Руководитель группы — молодой архитектор Осани Коно. Он живет в Иокогаме, если хотите, я позвоню ему и предупрежу о нашем визите. Это в получасе езды.

— Хорошо. По дороге я изложу вам свой план.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Спустя два дня, то есть в понедельник, в одиннадцать часов утра, Коплан вернулся в Нигомбачи.

На этот раз, подойдя к двери бюро Хайнца Хальшмида, он позвонил. Дверь открыла молодая японка в кимоно. Она поклонилась, приветствуя посетителя, и пожелала ему по-немецки доброго дня.

— Я могу видеть Хайнца Хальшмида? — спросил Франсис с очаровательной улыбкой.

— Входите, пожалуйста, — предложила японка по-немецки.

Коплана проводили в кабинет Хайнца Хальшмида. Он оказался крупным пятидесятилетним мужчиной с лицом человека, любящего пожить: его голубые глаза были с красными прожилками.

— В чем дело? — спросил импортер по-немецки.

Коплан представился:

— Фрэнк Шарвиль, из Парижа… Я позволил себе побеспокоить вас, чтобы обратиться к вам с просьбой об оказании небольшой личной услуги…

— Садитесь, пожалуйста. Хотите сигару? Я всегда рад оказать услугу французам.

— Спасибо, я не курю сигар. Хотите французскую сигарету?

— Нет, — с ужасом отказался немец и спросил: — Чем могу служить?

— Я занимаюсь торговлей предметами искусства, и два года назад, в Бангкоке, я имел дело с вашим соотечественником Гельмутом Баутеном. К сожалению, сейчас у меня нет его адреса. Я узнал от одного отправителя, что вы были корреспондентом Баутена…

— А, этот сумасшедший Баутен! — весело воскликнул импортер. — Чертов шутник! Никогда не знаешь, что он выкинет!

— Вы больше не работаете с ним?

— Как, вы разве не в курсе? Он оставил дело и ушел в кино. Вы можете себе представить, в японское кино!

— Он продюсер?

— Он делает все! Производит, снимает, покупает, продает… И, разумеется, безостановочно колесит по Азии.

— Вы знаете, как его найти?

— У Гельмута Баутена нет адреса, — рассмеялся немец. — В последний раз, когда я его видел, он собирался в Камбоджу… Подождите, кажется, он оставил мне свой номер телефона…

Он встал, позвал свою секретаршу, что-то объяснил ей по-японски и вернулся за свой стол. Секретарша тотчас же вернулась, держа в руке карточку.

— Удивительная женщина, — восхищенно заметил Хальшмид. — Она все знает, все помнит, все сразу находит. Без нее я бы уже давно разорился! Вы можете переписать этот номер…

Коплан переписал номер в свою записную книжку и откланялся.

Вернувшись в отель, он некоторое время провел в ожидании телефонного звонка. Позвонил Осани Коно, японский сотрудник Жерара Тайе, предложивший перенести на более поздний час ранее условленную встречу. Это означало, что за Копланом после его визита к Хальшмиду слежки не было.

Франсис положил трубку и спустя минуту набрал номер Баутена.

Никто долго не снимал трубку. Наконец, странный голос прогнусавил вереницу непонятных слов.

— Э, я не понимаю по-японски, — крикнул в трубку Франсис. — Я хотел бы…

Но голос невозмутимо продолжал свою тираду. Неожиданно тот же голос перешел на английский:

— Вашего корреспондента сейчас нет в Токио… Оставьте, пожалуйста, ваше имя и номер телефона, вам перезвонят…

Коплан дождался конца записи и сообщил автоответчику:

— Говорит Фрэнк Шарвиль из Гренобля. Я хотел бы встретиться с господином Гельмутом Баутеном по личному делу. Пожалуйста, перезвоните мне в «Империэл Хотел» по телефону 591-31-41. Заранее благодарю.