Глава 24.

Проклятая бумажка выскользнула из моих рук на стол. Я рухнула в кресло, обхватив голову руками. Строчки расплывались перед глазами. Пришлось перечитать текст договора несколько раз, чтобы увериться, что мне не показалось.

Аргант был прав. Магический договор связывал нас навсегда, и его расторжение грозило мне смертью. Но самое ужасное, что соглашение заключил не опекун, а мой отец.

Судя по дате, договор был подписан в то время, когда папа уже знал о своей болезни. Он понимал, что скоро придётся оставить меня одну, и ухватился за шанс обеспечить моё будущее. Дать мне образование, дом, деньги, положение в обществе.

Я вздохнула, прикрывая глаза рукой. Винить отца не получалось, он желал мне лучшей доли, но я всё равно не могла не злиться. На секунду я даже почувствовала, что понимаю всю ярость Арганта. Одно дело стать жертвой чьих-то меркантильных махинаций, и совсем другое — самоуправство близкого человека, который уверен, что точно знает, как лучше.

И вот мы с Райделем оказались в одной лодке. Связанные.

Я подняла взгляд на портрет старого Ренига. Аргант явно унаследовал красоту от своей матери, от отца ему достались лишь глаза цвета остывающих углей, готовых вспыхнуть от малейшего ветерка.

— Знаете, я передумала, — сказала я портрету. — Ваше место на чердаке. Достаточно вы поприсутствовали в моей жизни. Здесь будет висеть кое-что другое.

Когда Доран пришёл давать урок, я уже подготовила большой холст и переоделась в строгое платье.

— Сегодня я не буду рисовать. Хочу, чтобы вы написали мой портрет.

Доран улыбаясь, удивлённо приподнял одну бровь.

— С удовольствием. Нам понадобится несколько сеансов, но я буду рад столько времени смотреть на самое красивое, что есть в этом месте.

— Я хочу, чтобы на фоне были видны горы. Скальт — сокровище Грайхолда, он тоже должен быть на картине.

— Как скажете.

Доран, по-прежнему улыбаясь уголками губ, усадил меня в подходящее, по его мнению, место. Лёгкими прикосновениями поправил волосы и складки одежды, задев тыльной стороной пальцев чувствительную кожу на моей шее. Я сделала глубокий вдох, надеясь, что румянец не будет зафиксирован на портрете.

— Значит, сокровище Грайхолда, — промурлыкал Доран, закатывая рукава и принимаясь за работу. — Большая честь для меня.

Пока он делал набросок и подмалёвок, я тоже могла вдоволь полюбоваться. Загорелые руки, серые глаза в прищуре, губы, готовые улыбнуться каждый раз, как мы встречались взглядами. Нет, наверное, на портрете я так и выйду — с пылающими щеками.

Мне помог Призрак. Щенок спустился откуда-то сверху и завис прямо на шляпе художника, разметав по ней длинные пряди призрачной шерсти. Пришлось сжать губы, чтобы не рассмеяться. И слегка нахмуриться, чтобы дать псу понять, что мне это не нравится.

— Всё в порядке? Если вы устали, можем прерваться.

— Нет-нет, продолжайте.

Доран кивнул, и Призрак мягко съехал со шляпы вслед за движением. Щенок начал кружить вокруг художника, как будто принюхиваясь к нему.

— Удивительно, как лорд Райдель не боится, что кто-нибудь украдёт его сокровище, — неожиданно заявил Доран после небольшой паузы.

Хитро прищурившиеся серые глаза стрельнули в меня взглядом. Где-то неподалёку послышался сердитый кашель садовника, а Призрак вдруг повернулся к Дорану задом и сделал вид, что закапывает что-то задними лапами.

— Думаю, это потому что здесь некому красть. И даже если украдёшь, никуда не вывезешь. Надёжно, как в сейфе, — мрачно пошутила я.

— Это точно. — Доран скользнул по мне ласковым взглядом и вернулся к работе. — Грайхолд — коварная ловушка. Признаться, я все два месяца был уверен, что покину его при первой же возможности.

Я погрустнела, стараясь держать голову по-прежнему высоко. Призрак, увидев это, тут же подлетел ко мне и угнездился на коленях.

— Я могла бы ещё раз попросить Арганта открыть для вас портал. Может, меня он послушает.

Доран усмехнулся, покачав головой.

— Проблема в том, что теперь я уже не так уверен, что хочу покинуть это место. Совсем не уверен.

Он устремил на меня красноречивый взгляд, и я почувствовала, что щёки вновь начинают пылать.