Он сказал себе, что они поговорят, когда будут в душе. Да, он будет трахать её языком, пока она не окажется на грани оргазма, а затем остановится и всё ей расскажет.

Но этого не произошло, потому что Данте снова струсил. Тогда он пообещал себе поговорить с ней перед обедом. Предпочтительно, когда она будет обнажённой, чтобы избежать возможности её побега.

Однако он оказался не только отвлечён её обнажённым телом и озорной улыбкой, но и тем, что Джейми встала перед ним на колени и взяла в рот его член. И в тот момент в голове всё смешалось и разговора не последовало.

Затем они занялись обязанностями Беты – и это извиняло то, что он снова отложил разговор. Прежде чем Данте очухался, они уже сидели за длинным обеденным столом и ужинали, а он так и не начал разговор.

– Теперь ты просто эгоистка, – сказал Доминик Джейми, качая головой. – У тебя это тело на остаток жизни. Я хотел его на одну лишь ночь.

Не в настроении слушать, как член его стаи подкатывает – и не важно, что игриво, – к женщине, с которой он намеревался соединиться, Данте прорычал:

– Доминик, нет. Не с Джейми.

– Но…

– Нет.

Доминик смиренно вздохнул.

– Ладно, хорошо.

Заметив, что Трей находит происходящее весьма забавным, Данте поднял бровь.

– Весело, что он больше не говорит это дерьмо Тарин?

Трей улыбнулся.

– Да.

– У меня всегда есть в запасе слова для моей восхитительной женщины Альфы, – произнёс Доминик с ехидной усмешкой.

Мгновенно улыбка испарилась с лица Трея.

– Дом, прекрати.

Доминик поднял руки – сама невинность.

– Я лишь хотел спросить была ли она бойскаутом… потому что завязала моё сердце в узлы.

Тарин одновременно застонала и усмехнулась. Но затем она громко ахнула и все замерли.

– Кажется, у меня отошли воды. Да. У меня отошли воды.

Глава 14

Наблюдая за тем, как Трей беспокойно расхаживает перед дверью в смотровую, Джейми ему сочувствовала. И всё же она не могла сдвинуться с места. Джейми, Данте и стражи охраняли вход в смотровую, не давая Трею войти.

После того, как он четыре раза сорвался на Грейс, как будто та единолично виновата в том, что ребёнок ещё не появился на свет, Тарин настояла, чтобы он подождал снаружи, пока не наступит тот момент, когда малыш начнёт вылезать. И судя по звукам, которые она сейчас издавала, осталось недолго.

– Я должен быть сейчас с ней.

– Она не одна, – ответила Джейми. – Шайя поможет ей сохранять спокойствие. Грейс и Лидия приняли много детей. Они знают, что делают.

– Так неправильно. Я её пара и должен быть там.

– Как только ребёнок вот-вот должен будет появиться на свет, Грейс тебя позовёт. – Когда Трей проходил мимо, Данте похлопал его по спине. – Не беспокойся. Тарин ни за что не позволит тебе пропустить этот момент.

– Я чувствую, как ей сейчас больно… ну, чувствую отголосок, который и так сам по себе довольно ужасный, и забираю назад слова о том, что удар по яйцам больнее рождения ребёнка. Тарин чувствует головокружение. Опьянение.

Джейми улыбнулась.

– Так и должно быть.

Трей внезапно поморщился и побледнел.

– Схватки становятся сильнее. Ненавистно, что я не могу помочь.

– Трей!

От визга Тарин Трей попытался протиснуться мимо Джейми, Данте и стражей.

– Трей, ты ублюдок!

Парень мгновенно замер на месте.

Джейми сочувственно улыбнулась.

– Тебе точно не стоит пока туда заходить.

Она и раньше присутствовала при родах и прекрасно знала как в такие моменты женщины красочно материли своих супругов.

Трей, словно собравшись с духом, выпрямился и громко постучал в дверь.

– Трей, ещё не время, – крикнула Шайя.

– Шайя, впусти меня. Я хочу быть с ней.

– Да, впусти этого ублюдка, чтобы я сломала ему нос и засунула его в…

– Ладно, Тарин, я его впущу. – Шайя чуть приоткрыла дверь. Трей ворвался внутрь и захлопнул дверь за собой. Тарин одарила его чередой ругательств, от которых все еле сдержали улыбки. Джейми не покидала место у двери, решительно настроенная первой увидеть новорожденного, как только им позволят войти.

По-видимому, Данте и стражи думали о том же, потому что никто не отошёл от двери.

Полчаса кучи ругательств, рычаний и криков спустя, они услышали, как Тарин заявила:

– Я больше не могу! Оставьте её там. Ей там будет хорошо.

– Ты хорошо справляешься, – заверила её Лидия.

– Нет, я закончила! Я устала, вспотела, мне больно. И почему я чувствую себя так, словно мне нужно в туалет по большому?

– Вполне естественно чувствовать себя подобным образом, – произнесла Грейс умиротворяющим, спокойным голосом. – Некоторые женщины даже справляют нужду во время родов.

– Что? – слово сочилось ужасом. – Женщины во время родов могут сходить по большому? Скажи, что со мной этого не произойдёт! Грейс, не позволяй мне этого делать!

Громкий, протяжный крик известил о том, что у Тарин началась очередная волна схваток.

– Детка, просто дыши, – голос Трея был тихим и ободряющим.

– Я дышу, чёрт возьми! И почему эта кислородная маска заставляет меня чувствовать себя Дартом Вейдером?

– Послушай, как насчёт того, чтобы я убрал её…

– Не трогай её, – прорычала Тарин. – Она моя. Понял? Моя.

– Ладно, ладно, я не трогаю её, она твоя.

– Хочешь примерить?

– Нет, детка, спасибо. – В его голосе слышалась улыбка. Его тон смягчался только тогда, когда он разговаривал с или о своей парой. Этот тон предназначался исключительно для неё.

Громкий стон.

– Боже, снова схватки.

– Тарин, ты хорошо справляешься, – похвалила Шайя. – Кажется, ты сломала мне палец.

– Шайя, мне кажется, что я обгадилась. – Бедная женщина говорила огорчённо и смиренно. – Это так, Грейс? Не ври мне.

– Нет, не так.

– Нет, так. Ты лжёшь? Лидия, она лжёт?

– Нет, – быстро ответила Лидия, – ты не обгадилась, поверь мне.

– Шайя, почему у меня такое ощущение, будто кровать плывёт? – спросила Тарин очень громким шёпотом, хотя Джейми была уверена, что Тарин считает, будто говорит тихо.

– Может нам стоит забрать у неё кислородную маску? – предположил Трей.

– Только, мать твою, попробуй.

– Прекрати на меня рычать, – канючил Трей.

– Я, чёрт возьми, не рычу! Тебе нужен чёртов слуховой аппарат! – Снова крики боли при новой волне схваток. – Грейс… кажется, я чувствую головку.

– Это головка, Тарин, – подтвердила Грейс. – При следующих схватках мне нужно, чтобы ты начала тужиться. – Долгая пауза. – Готова? Давай.

– Тужься, – проскулил Трей.

– Я тужусь, придурок. – Через несколько секунд она разрыдалась. – Почему ничего не происходит?

– Детка, я знаю, что ты стараешься, но…

– Не трогай меня, Флинстоун, это твоя вина! Даже и не думай снова поиграть со мной в прятки!

– Тарин, а сейчас это совсем не мило, – голос Шайи прозвучал жёстко, но в нём слышалось веселье.

– Вырежьте это из меня! – Тарин полностью проигнорировали, поэтому она прорычала: – Ладно. Дайте мне нож, я сама это сделаю!

– Тарин, ещё раз и всё закончится. Обещаю. Мне нужно, чтобы в этот раз ты тужилась очень-очень сильно.

– А я что по-твоему всё это время делала?

Грейс явно не обращала внимание на оскорбления, которыми сыпала в её адрес Тарин. Очень скоро она произнесла:

– Итак, начнём. Готова? Один, два, три.

Джейми была уверена, что от пронзительного крика Тарин вся стая вздрогнула. А когда он затих, воздух прорезал плач ребёнка.

Лица всех собравшихся снаружи засияли, но никто из них не издал ни звука, желая услышать как Грейс сделает объявление Тарин и Трею. Через десять секунд…

– Поздравляю, у вас мальчик!

– Я всегда говорила, что это мальчик. Трей, я ведь говорила?

– Да, детка, говорила, – ответил он, сдерживая плач.

В этот момент все собравшиеся снаружи начали прыгать и выкрикивать поздравления. Джейми точно знала, что этого малыша будет баловать вся стая.