— Я не суброса Цинци, — процедила я сквозь зубы, но он был в ударе.

— Если ты хочешь передать контроль над вампирами Констанс, хорошо, но приведи ее в порядок. Ее постоянные домогательства к твоему потешному полку превратились в позор.

Потешному полку? Он имел в виду Айви, Дэвида и Трента?

— Я не городская суброса, — повторила я, и он подмигнул мне, медленно и долго.

— Конечно, нет. Несколько советов. Если бы это был я, я бы отделался от Констанс и покончил с этим. — Он вздрогнул. — Ты не можешь манипулировать сумасшедшим, если ты не сумасшедшая. Тритон научила меня этому. — Взгляд его красных глаз с козлиными щелочками встретился с моими поверх очков. — Тритон научила нас всему этому. — Он колебался. — Если только этот безумный маленький кровосос не играет на твоем либидо? Я знаю, как тебе трудно убить то, чего жаждет твой пах. Например, этого твоего надоедливого эльфа.

— Ал… — пожаловалась я, но он только закрыл глаза и застонал, этот грубый звук пронзил меня до глубины души, не оказав никакой помощи.

— Кто-то довел тебя до такого состояния, — злобно сказал он. — Если это не твой эльф, и это не Констанс, то кто же это?

Мой взгляд метнулся к Дженксу.

— Заткнись! — потребовала я, и пикси рассмеялся звуком, похожим на перезвон колокольчиков.

Но затем Дженкс резко поднял голову и посмотрел на колокольчик с сердитым выражением лица.

— Маленькие розовые соски Тинки, только не снова, — пробормотал он, и колокольчик издал гораздо более громкий, болезненный звон.

— О, ради бога, что теперь? — сказала я, вздрагивая от шума. Дали. Это должен был быть Дали.

Широко раскрыв глаза, Дженкс взлетел и приземлился мне на плечо, когда туман поднялся между мной и Алом, удлинился и превратился не в Дали, а в Ходина. Позади него стоял Ал, сжав руки в кулаки, и уродливая красная магия просачивалась между его пальцами. Дерьмо на тосте, это не то, что мне нужно.

— Ты поставила колокольчик? — Ходин скривился, но его глаза с козлиными щелочками были яркими, и он явно не замечал Ала позади себя. — У меня есть идея насчет Биса.

Мое требование, чтобы он ушел, умерло. Разрываясь, я посмотрела мимо него на Ала, затем вверх, где Бис лежал в коме.

Ходин прищурился, явно сбитый с толку моим тусклым ответом.

— Я думал, ты будешь довольна.

— Обернись, — сказал Дженкс, и Ходин развернулся.

— Ты стала лучше лгать, зудящая ведьма. — Ал резко двинул кулаком, и книги на моих полках соскользнули и рухнули, новых томов внезапно не оказалось. — Мы закончили.

— Мы еще не закончили! — сказала я в отчаянии. Черт бы все это побрал. Ходин, выбор времени — отстой.

Худощавый, младший демон в черной коже и джинсах попятился, чуть не упав на стопку коробок, когда увеличил расстояние между собой и своим старшим братом.

— Ты сказал, что он не разговаривает с тобой! — воскликнул Ходин, обретя равновесие.

— Я и не разговариваю, — нараспев произнес Ал.

О, да. Теперь я вспомнила, почему выдвинула этот ультиматум.

— Верно, — сказала я, пульс участился, когда я встала между ними. Мои волосы начали потрескивать и плавать от несфокусированной энергии, эхом отдающейся между тесными стенами, и Дженкс взлетел, удушая запахом горящей пыльцы. — Мы все не разговариваем друг с другом, — сказала я. — И да поможет мне Богиня, если кто-нибудь из вас произнесет хоть одно заклинание, — почти закричала я. — Колокольня — единственная комната в церкви, которая принадлежит мне, и клянусь жизнью моей матери, что выпотрошу первого демона, который нанесет хотя бы малейший намек на магию на стенах! Мне надоело, что вы оба врываетесь и ломаете мои вещи!

Крылья Дженкса были единственным звуком, пока Ходин и Ал убийственно смотрели друг на друга, а затем, чудесным образом, их сжатые в кулаки руки разжались, и магия, капающая с них, исчезла.

— Рейчел? — донеслось с лестницы. — Ты в порядке?

Это была Стеф, и я бросила на них обоих свирепый взгляд, чтобы они оставались на месте.

— Отлично! Я в порядке! — крикнула я, и послышался тихий звук ее шагов, спускающихся вниз.

— Рейч. — Дженкс беспорядочно подпрыгнул рядом с моим ухом. — Он сказал, что может помочь Бису.

О, Боже. Мое бахвальство сошло на нет. Почти запаниковав, я перевела взгляд сначала на Ходина, который теперь улыбался уверенной, неприятной улыбкой, затем на Ала, стоявшего со стоической, ужасной неподвижностью. Я нуждалась в них обоих, и ни один из них не уступал. Я не могла сделать выбор, и я ненавидела то, что они не могли найти способ жить со своими различиями, чтобы мне не пришлось жить без них обоих.

— Ничто не может ему помочь, — сказал Ал. Его тон был твердым, как скала, но в глазах была боль, боль от того, что я могу предпочесть Ходина ему, боль, которую я, возможно, уже испытывала.

Дженкс поднялся к Бису, затем опустился, его пыльца потрескивала в заряженном магией воздухе. Они были лучшими друзьями. Были лучшими друзьями.

— Он привязан к баку, — продолжил Ал, когда Ходин открыл рот, чтобы что-то сказать. — Он пожирает демонов. Тебе не позволят освободить его, Ходин. По любой причине.

— Ты никогда не меняешься, — с горечью сказал Ходин. — Твои мысли всегда в коробке. Вот почему ты никогда не будешь ничем иным, кроме того, что ты есть сейчас, Галли. Жалкий…

— Стоп! — сказала я, когда воздух затрещал, и Ал сжал руки в кулаки. — Ал, мы можем, по крайней мере, услышать, что он хочет сказать.

Я сказала «мы». Я хотела, чтобы это были мы. Мы. Не заставляй меня выбирать….

— Эльфийская шлюха, — выплюнул Ал, указывая пальцем на Ходина. — Ты думаешь спасти его с помощью эльфийской магии. Ты умрешь от рук Богини, и ты это заслуживаешь!

Крылья Дженкса захрустели, когда он сел на полку рядом с Бисом и уставился на всех нас сверху вниз.

— Мне все равно, даже если мне придется помочиться на персиковую косточку, если это поможет Бису.

Ходин посмотрел на преувеличенный викторианский наряд Ала, и презрительно скривил губы.

— Говорит бунтарь, живущий в лесу на желудях. Ты понятия не имеешь о силе эльфийской магии. Как, по-твоему, они поработили нас на тысячи лет? Мы позволяем им делать это, умышленно игнорируя то, что находится у нас под рукой. Не осуждай меня за то, что я работал в системе, чтобы найти выход из нее.

— Ты не работал в системе, — рявкнул Ал. — Ты продал свое тело за еду и шелковый халат!

— Мило, — сказал Дженкс, свесив ноги с полки Биса.

— Как будто голод в горах принес тебе какую-то пользу! — крикнул Ходин. — Я пытался найти способ заставить их подчиниться!

Я посмотрела на Дженкса, который пожал плечами. По крайней мере, они разговаривали.

— Ал, — перебила я, и они оба подскочили, как будто забыли, что я здесь. — Это эльфийская магия захватила баку. Это факт. Может быть, эльфийская магия сможет помочь Бису. Это не значит, что я должна это делать. Может быть, Трент мог бы. Сможешь ли ты жить с этим? Я просто хочу, чтобы он вернулся.

Ал медленно кивнул, но сжимал челюсти, и мне не понравился самодовольный взгляд Ходина.

— Я не буду рассказывать тебе о своей идее, пока Галли здесь, — раздраженно сказал Ходин, и Дженкс нетерпеливо захлопал крыльями.

— Придите в себя. — Устав от них, я пошла собирать свои книги. Там пострадали и мои новые. — Ал — мой учитель. Я пропускаю все мимо ушей. — Обычно.

— Если он твой учитель, то кто я? — спросил Ходин, явно пытаясь создать проблемы.

— Ты — игрушка, — сказал Ал. — Мужчина-шлюха.

— Он не игрушка! — сказала я, повысив голос. — Может быть, вы перестанете препираться достаточно долго, чтобы выслушать идею Ходина? Можешь ли ты отделить душу Биса от баку или нет!

Ходин, казалось, снова погрузился в себя, переводя взгляд с Ала на меня.

— Нет, — наконец признал он, и Ал сделал жест, будто он знал это с самого начала. — Но я совершенно уверен, что знаю, как вложить в него новую душу.

Его последние слова повисли в воздухе. Я посмотрела на Биса, и Дженкс опустился, хмурясь от беспокойства.

— Это все еще будет Бис? — спросила я за нас обоих, не уверенная.

Переведя взгляд на Ала и обратно, Ходин поджал губы.

— Не знаю. Но он не будет в коме. И так он сможет научить тебя прыгать по линиям. — Он колебался, одной рукой нервно крутя кольцо на другой руке. — Я думаю, — добавил он.

Ал издал грубый звук.

— Это худшая идея, которую я слышал за целую вечность.

— Потому что это связано с эльфийской магией? — рявкнул Ходин, и они снова столкнулись лицом к лицу.

— Нет, потому что это не даст желаемого эффекта. — Ал посмотрел на свои ногти, спрятанные в перчатках. — Это душа Биса связана с Рейчел. Не тело Биса. Не разум Биса. Его душа. Если ты бросишь в него еще одну, как конфету в раздаточный автомат, ты не получишь ничего, кроме растерянной, сбитой с толку горгульи, которая не знает, почему он живет с демоном в церкви, заполненной беженцами с войны вампиров, в которой она отказывается сражаться.

— Я не веду войну с Констанс за Цинциннати, — быстро сказала я, и Ал потянул кружева на рукавах вниз.

— Нет, это не так, — сказал он, его нетерпение было очевидным. — И в этом-то и проблема. Шутливые проклятия? — сказал он насмешливо, его взгляд обратился к Ходину, будто это была его вина. — Если ты хочешь остаться моей ученицей, никогда больше не разговаривай с ним.

Ходин напрягся.

— Лилия была не моей идеей, — сказал он, но Ал исчез. На том месте, где он стоял, лежали три книги, и меня охватило облегчение, когда я наклонилась, чтобы поднять их, прежде чем Ходин успел хотя бы разглядеть названия. — Лилия была не моей идеей, — снова сказал Ходин, на этот раз мягче.

Но я гордилась тем, что сделала с лилией, и слова Ала причиняли боль, даже когда я обнимала книги, которые он мне оставил. Это была моя собственная магия: смесь демонических и старых добрых ведьмовских заклинаний. Даже Дали был впечатлен.

— Ходин, не мог бы ты, пожалуйста, уйти? — сказала я, прижимая книги к груди, будто это была мольба, которую Ал не мог произнести.